Рамон Альмейда, Ротгер Вальдес.
"А почему в этот раз вернулся без Кальдмеера?" Пишет Гость ОЭ-феста:
17.05.2014 в 20:31
Драббл, 181 слово, A+Вальдес не врывается в кабинет снося все на своем пути, не забирается с ногами на стол - только отточено аккуратно кладет на стол Рамона папку с отчетом и разворачивается.
Быстро - но не настолько, чтобы не заметить как Альмейда чуть выгибает бровь, а в глазах замирает молчаливый вопрос "Почему в этот раз он вернулся без Ледяного".
Ротгер передергивает плечами и чуть кусает губу, сжимая зубы сильнее, когда сквозь приоткрытое окно доносится звон колокольчиков. И идет к выходу. Кто бы сказал, что тот может раздражать. Кто бы мог сказать, что он начнет их избегать.
Мир - звуки - море - сейчас все кажется слишком громким, и Вальдес готов кричать еще громче, только бы кто-то сказал, что после этого все прекратится.
Или хотя бы замолчит.
Альмейда ничего не говорит, и Вальдесу даже не приходится сомневаться, что уже и не надо. К тому же, есть отчет. Но все же он останавливается у самой двери, вцепившись в ручку, и молчит. Молчит, наверное, около минуты, прежде, чем очень хрипло произнести одно единственное слово.
А потом выйти, почти бесшумно прикрывая за собой дверь, с неприсущей Бешеному аккуратностью.
URL комментарияБыстро - но не настолько, чтобы не заметить как Альмейда чуть выгибает бровь, а в глазах замирает молчаливый вопрос "Почему в этот раз он вернулся без Ледяного".
Ротгер передергивает плечами и чуть кусает губу, сжимая зубы сильнее, когда сквозь приоткрытое окно доносится звон колокольчиков. И идет к выходу. Кто бы сказал, что тот может раздражать. Кто бы мог сказать, что он начнет их избегать.
Мир - звуки - море - сейчас все кажется слишком громким, и Вальдес готов кричать еще громче, только бы кто-то сказал, что после этого все прекратится.
Или хотя бы замолчит.
Альмейда ничего не говорит, и Вальдесу даже не приходится сомневаться, что уже и не надо. К тому же, есть отчет. Но все же он останавливается у самой двери, вцепившись в ручку, и молчит. Молчит, наверное, около минуты, прежде, чем очень хрипло произнести одно единственное слово.
А потом выйти, почти бесшумно прикрывая за собой дверь, с неприсущей Бешеному аккуратностью.